Что-то наш разговор приобрел медицинскую окраску

Мы совсем забыли про главный предмет этой темы – сложение греческих корней. Мне, например, всегда нравилось разбирать корни в названиях животных – тем более что в душе я натуралист

Вот несколько таких названий:
καμηλοπάρδαλη = κάμηλος + πάρδαλις = пятнистый верблюд (или верблюд в шкуре пантеры). Отгадайте, кто это? Ну конечно, жираф

Хотя, на мой взгляд, он мало похож на верблюда – скорее на некое доисторическое животное из третичного периода.
στρουθοκάμηλος = στρουθός + κάμηλος = воробей-верблюд. Это, конечно, страус. А страусов мы с сестрами не любим: однажды они гонялись за нами. Поэтому при виде страусов мы иронически усмехаемся и говорим: «Вот уж точно воробьи на верблюжьих ногах! Ростом с быка, а мозги петушиные!»
λεοπάρδαλη = λέων + πάρδαλις = пятнистый лев. Это леопард. Но если быть точным, леопард опаснее, чем лев. Во всяком случае, льва вряд ли можно в один прекрасный день обнаружить в своем саду. А вот леопарда – можно, что и случилось пару лет назад с одним человеком из нашего города.
ρινόκερος = ρίς + κέρας = носорог. В русском языке это слово образовано сложением тек же корней. А вот в английский оно перешло из греческого без изменений: rhinoceros.
ιπποπόταμος = ίππος + ποταμός = речная лошадь. Когда бегемоты лежат в воде, выставив только ноздри и уши, они и правда чем-то напоминают огромных лошадей, которым зачем-то вздумалось спрятаться в реку.