Спасти русское кладбище в Пирее

Русский участок на кладбище в городе Пирей, основанный еще Королевой Эллинов Ольгой, должен получить статус исторического мемориала. Иначе, считают в Союзе русских эмигрантов в Греции, ему не избежать окончательного забвения.

Председатель Союза русских эмигрантов в Греции историк и искусствовед Ирина Жалнина-Василькиоти рассказала, что Русское кладбище в Пирее было основано русской Королевой Эллинов Ольгой (1851–1926). Ольга Константиновна, племянница российского императора Александра II и внучка императора Николая I, стала супругой короля Греции Георга I и Королевой Эллинов после обретения Грецией независимости в XIX веке. Первое российское захоронение на кладбище в Пирее появилось еще в 1844 году, однако в основном там похоронены моряки русских эскадр, погибшие в 1903–1905 годах.

В 1980 году с помощью русской Свято-Троицкой церкви в Афинах, прихожан и жертвователей на кладбище в Пирее был воздвигнут храм-часовня в честь Святой равноапостольной Ольги. Его облицевали плитами, снятыми с захоронений русских воинов. И теперь надписи на стенах храма и на могильных плитах напоминают о русских героях, погибших в боях за Россию и в поддержку независимости Греции: подшкипер мореходной канонерской лодки «Черноморец» Семен Царев, машинист мореходной канонерской лодки «Храбрый» Василий Терентьев, капитан корпуса флотских штурманов Николай Мелентьев, контр-адмирал Александр Плотто и многие другие. 

По мнению Ирины Жалниной-Василькиоти, в истории русского кладбища в Пирее, как в капле воды, отражается история русской колонии в Греции. «Кладбище знало времена, когда каждого моряка хоронили с роскошью, и Королева Ольга присылала венок, заказывала от себя лично прекрасное мраморное высокохудожественное надгробие, – пояснила историк. – Некрополь пережил и моменты, когда выдающихся генералов, участников Русско-японской и Первой мировой войн, хоронили тихо, бедно. Но самый трагический момент для этого кладбища настал во время правления в Греции черных полковников (1967–1974 годы). Тогда русская эмиграция «сражалась» против незаконного решения о разрушении некрополя почти 10 лет: в судах, обивая пороги министерств и прося поддержки отовсюду. Греческие газеты писали о вандализме уничтожения исторического некрополя, "на котором хоронили русских со времен Наваринской битвы и погибших во время греческой революции". Окончательное решение по русскому некрополю мэрия Пирея приняла в 1977 году, разрешив русской колонии сохранить только 20 исторических надгробий из более чем 600!».

Через Пирей проходила вся Тихоокеанская флотилия Русского флота на Русско-японскую войну. Именно через этот греческий портовый город уходил крейсер «Варяг» в последний свой бой. И потом все уцелевшие и раненые возвращались в Россию снова через Пирей. Тех, кто был тяжело ранен, оставляли в госпитале, и некоторые здесь умерли. На кладбище был огромный участок: 900 дореволюционных захоронений. Восстановлению Русского кладбища в Пирее посвящает свою деятельность новый Союз русских эмигрантов, образованный в 2010 году и получивший имя Княгини Софьи Илларионовны Демидовой. Последний посланник Российской империи в Греции Елим Демидов и его супруга – Софья Иларионовна, княгиня Сан-Донато, урожденная графиня Воронцова-Дашкова – похоронены у русской Свято-Троицкой церкви недалеко от греческого парламента, расположенного в центре Афин. В союз вошли многие известные в Афинах люди, связанные с историей русской эмиграции. Это, например, Ксения Шереметева-Сфири – внучка князя Феликса Юсупова и дочь Ирины Юсуповой-Шереметевой, Алики Костаки – дочь собирателя русского авангарда Георгия Костакиса, подарившего часть своей уникальной коллекции Третьяковской галерее. Союз считает себя духовным преемником первого Союза русских эмигрантов, который существовал в 1927–1984 годах.
Разговор с Ириной Жалниной-Василькиоти коснулся самых глубин проблемы.

– Что может сделать Союз русских эмигрантов и Россия для того, чтобы кладбище в Пирее приобрело былое величие?

– Союз недавно обратился к российскому политическому руководству с письмом, в котором содержится просьба оказать содействие в полном восстановлении мемориала и придании ему статуса исторического некрополя. Мы решили адресоваться к первым лицам государства, так как публикации, которые неоднократно появлялись на эту тему в СМИ, не срабатывают. Проблема заключается в том, что российский участок на кладбище в Пирее для греческих властей является греческим, поэтому фактически мы пользуемся чужой территорией.

К примеру, в Салониках есть аналогичное кладбище в местечке Каламарья, однако там совершенно другая ситуация. Греки хотели его снести, но русская эмиграция написала кучу писем и жалоб, процесс уничтожения захоронений был остановлен, и русской общине разрешили пользоваться кладбищем. Дело в том, что сохранились документы, на которых в 1935 году рукой губернатора области Македония было приписано, что данный участок дается русским на вечные времена. Поэтому у кладбища в Каламарье есть статус, подтвержденный документами. Там хоронили с 1920-х годов представителей Белой эмиграции, а когда в 1990-е годы кладбище пришло в запустение, греки решили было, что ухаживать за могилами теперь некому, и можно освободить участок для своих нужд. Ведь они за захоронения берут деньги, это хороший бизнес.

Если кладбище в Каламарье у нас в собственности, и мы не платим мэрии, то в Пирее, увы, совершенно другая ситуация: в 1971 году мы потеряли право распоряжаться своим участком, которое теперь находится в ведении мэрии Пирея. По греческим законам, если земля не находится в собственности, то человека можно бесплатно похоронить на кладбище только на 3 года. Если по истечению этого срока не платить каждый год достаточно большие взносы, то штрафы начинают расти в геометрической прогрессии. А если через 10 лет не выкупить место захоронения, то останки из могилы вынимают и выкидывают… Вот мы восстанавливаем сейчас могилу русского героя на кладбище и вкладываем в нее тысячу евро, а долг за нее уже – три тысячи евро, а в следующем году будет еще больше…

– То есть вопрос в какой-то степени в деньгах?

– Вопрос в том, что мы до сих пор не сели за стол переговоров, и вообще не спросили у греков, чем мы можем пользоваться. Мы ходим на это кладбище, на чужую территорию, никакой официальной договоренности нет, даже какой-то декларации о намерениях нет. Мы и табличку о том, что участок находится под эгидой российского посольства, повесили, так сказать, на честном слове. А ведь однажды мы уже наступили на эти грабли – когда не смогли найти достаточно документов Белой эмиграции, чтобы подтвердить русскую собственность на кладбище, и вообще потеряли право на него. Нам в 70-е годы на русском участке почти все могилы снесли! Почему же мы сегодня продолжаем так действовать?

Кроме того, это – политика. Сегодня в Пирее мэр симпатизирует русским, а завтра придут другие, которые спросят, почему эта земля не продается, ведь кладбище – очень хороший источник дохода городской администрации. Сегодня греческое правительство ужесточило условия финансирования мэрий, объяснив, что средства госбюджета сокращаются: живите, как хотите. Поэтому мэрия вполне может заявить о своих правах на этот участок земли.

Три года назад я передала Посольству Российской Федерации в Афинах все документы, которые нашла относительно судебных процессов, проходивших в 1970-х годах, нашла номера распоряжений королевы Ольги по кладбищу. Но чтобы зайти в юридические архивы, надо быть юристом, причем уполномоченным. Частному лицу не дадут копаться в архивных делах. А нужно попытаться найти документы, которые подтверждают, что эта земля была выделена русским, и попробовать вернуть ее обратно! Но, увы, пока это дело так и не сдвинулось с мертвой точки.

– Как Вы думаете, если бы Россия нашла какую-то приличную сумму и выкупила участок по рыночной стоимости с погашением накопившихся долгов, это решило бы проблему, или все равно нужно соглашение о статусе русского некрополя?

– Я не сторонник разбрасываться деньгами. Понимаю, что у России множество своих проблем, поэтому, наверное, на то, что снесли в 1971 году наше кладбище, можно посмотреть с разных точек зрения, с позиции закона, прежде всего. Может быть, мы сможем вернуть право на русский участок без скандала, просто сказав, «ребята, вы тогда, в 1970-е годы, погорячились». Если посмотреть на отношения двух стран с высокого уровня, то обнаруживается много рычагов, открывающих возможности для взаимных договоренностей. Так, директор Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) сказал мне, что не знал о существовании наших архивов в Русском доме. А ведь только что мы грекам салоникские архивы взяли и просто так отдали! Мы все время просто так отдаем, а ведь можно было бы и поторговаться: мы отдаем им архив, в котором они очень заинтересованы, но при этом обозначаем свою проблему и предлагаем ее решить. Иными словами, имеются разные варианты решений на государственном уровне, когда можно договориться, не платя какие-то большие суммы.

Кроме того, в Греции есть закон о праве на собственность кладбищ, не только военных. Русское кладбище сначала принадлежало церкви Святой Ольги в Пирее, а потом – приходу русской церкви Святой Троицы в Афинах. А в 1920-е годы эта церковь была передана временно Афинской Архиепископии. Если русские доверили и передали под покровительство греческой церкви свой храм и принадлежащее ему имущество, то греческая сторона должна была это блюсти. Словом, тут много моментов, на которые опытные юристы могут посмотреть с разных сторон.

Например, русская община сейчас пытается вернуть когда-то шикарный госпиталь в Салониках, построенный на деньги наших афонских священников, который после революции в России, а именно в 1924 году, греки тоже забрали себе. Сейчас идут переговоры. То есть были совершены взаимные ошибки. (Увы, советская Россия, которой память о дореволюционном прошлом была как нож в горле, не проявила к тем событиям никакого интереса.) Но сейчас-то другие времена, и мы пытаемся найти цивилизованные способы общения.

Даже в мусульманской Турции уже разрешили служить в монастыре Панагии Сумела (Панагия Сумела — православный монастырь, возведенный в конце IV – начале V века нашей эры на меловой скале города Трабзона в Турции. В 2010 году Министерство культуры Турции по просьбе Вселенского патриарха дало согласие на проведение в монастыре Панагия Сумела первого с 1922 года богослужения, состоявшегося 15 августа того же года с участием, в том числе, и Паломнической делегации Русской Православной Церкви – прим. корр. ИТАР-ТАСС).

Кстати, в Афинах существует турецкое военное кладбище, которое греки не тронули. В стране есть огромное число немецких военных захоронений. Но немцы в двух мировых войнах воевали против Греции, а мы никогда не были противниками. Когда видишь на Крите могилы 3,5 тыс. немецких оккупантов, и все до одной – в идеальном состоянии, то становится очень обидно, что только нашему русскому кладбищу не хватило тут места. Тем более что кладбище было историческое – символизировало собой всю жертвенность России и те огромные потери, которые она понесла на территории Греции.

Меня это задевает, ведь я знаю, что в 1916–1918 годах Россия прислала на Македонский фронт 20 тыс. солдат, из которых 4 тыс. погибли во время ожесточенных боев. В 1916 году, когда России вообще было не до помощи союзникам, когда у нас самих было невероятно много проблем в преддверии революции, а на Македонском растянутом фронте ужас что творилось, мы выполнили свой союзнический долг и прислали 20 тыс. человек! А от 4 тыс. русских, погибших в Греции, осталось менее сотни могил…

Если итальянцы, сербы, англичане, французы собрали останки своих павших и с честью их захоронили, то у нас в стране в этот момент началась революция, и всем уже было не до погребений павших воинов.

Поэтому у нас остался лишь крошечный участок на союзническом кладбище «Зейделик» в Салониках. Там с русской стороны похоронены 400 человек, из них только половина – участники сражений на Македонском фронте, остальных хоронила потом Белая эмиграция. А участки итальянцев, сербов, англичан, погибших за свободу Греции, измеряются тысячами могил. Это производит впечатление. Кроме того, такие места обычно всегда посещаются главами правительств и министрами, которые отдают почести своим соотечественникам, поддержавшим союзников. Это очень важно. А у нас кладбища стоят брошенными, неухоженными…

Что касается Пирейского кладбища, то я нашла ряд документов, включая три распоряжения королевы Ольги 1891, 1895 и 1907 года, по поводу обустройства этого кладбища. Причем в московских архивах я нашла документы, свидетельствующие о том, что часть участка она купила на собственные средства, часть подарила мэрия Пирея, то есть все было оформлено приказом. Когда произошла революция, кладбище еще числилось в приходе церкви Святой Ольги при военно-морском госпитале в Пирее, то есть настоятель той церкви распоряжался некрополем, ибо там хоронили умиравших в госпитале русских моряков, получивших ранения в ходе морских боев российского флота.

На Русско-японскую войну наш Тихоокеанский флот шел через Пирей, а потом через него возвращался назад. Королева Ольга видела эти корабли, приходившие с трюмами, набитыми ранеными и больными, встречалась с пострадавшими и оказывала им помощь.

После революции кладбище перешло под опеку церкви Святой Троицы в Афинах. Тогда был создан первоначальный Союз русских эмигрантов в Греции, и в 1928 году через Верховный суд Пирея они закрепили за собой право распоряжаться этим кладбищем. Два прихода – Троицкая, а затем Святоольгинская церковь и Союз русских эмигрантов – стали его правопреемниками. Церковь Святой Ольги до 1970-х годов, до смерти последнего настоятеля, состояла под эгидой Русской зарубежной церкви. Мы назвали свой Союз русских эмигрантов так же, как и старый, потому что у нас была идея стать правопреемниками бывшего союза. Мы хотели заявить на основе исторических распоряжений о своих правах на кладбище. Но, к сожалению, нам не удалось это сделать: не осталось в живых ни одного из прежних членов союза, кто бы мог нас избрать в его состав. Получился временной разрыв. Поэтому у нас сейчас нет возможности прийти в архив и сказать, дайте нам документы, ведь мы – тот же союз. Теперь надежда на российское посольство, на то, что оно поможет. Посольство поручило адвокату изучить имеющиеся документы для прояснения ситуации.

Я переживаю за русское кладбище в Пирее, потому что знаю, каким оно было, и кто там похоронен. Это было великое кладбище…