Движение за реальную демократию разрастается по планете
13.06.2011 16:01
Тысячи людей поселились на центральных площадях десятков разных городов мира.
Всё началось в Мариде около 15 мая, 20-30 человек вышли на площадь Puerta del Sol и устроили там что-то вроде столов с информацией для граждан. Они говорили, что не принадлежат ни к какой партии, потому что не узнают себя в современных политических играх. Они говорили также, что хотят изменить систему и призывали всех присоединиться к ним. Это были ежедневные собрания в форме генеральных ассамблей
- люди обсуждали свои проблемы, предлагали решения. Они приходили в одно и то же время в одно и то же место, и очень быстро об этом месте стало известно в городе. Когда их стало около 4000 человек, полиция разогнала их всех, хотя это были просто мирные собрания.
Тогда, после их разгона, буквально на следующий день по всей стране около 40 000 человек оккупировали центральные площади городов, а через несколько дней их стало 60 000. Они разбивали палаточные лагеря, обсуждали свои проблемы, ели, спали, играли музыку на площадях. Там даже открылись импровизированные детские садики. Одним словом народ публично и массово бездельничал, что вообще могут себе позволить европейцы с высоким уровнем безработицы, огромными пособиями по безработице и низкой занятностью на работе.
Участники движения решили, что выборы не являются демократическим институтом, и их интересуют другие формы участия народа в жизни страны, над созданием которых они и стали думать.
Первым слоганом у испанцев был «мы не товар». Вообще антикапиталистическая направленность этих собраний чётко прослеживается, хотя бы в том, что это движение выступает не только против политиков, но и против банкиров.
Потом испанцы написали обращение к народам всех стран Европы и мира с призывом делать то же самое повсюду, во всех странах мира (собираться и беседовать на площадях).
Этот процесс активно подхватила Французская левая общественность, начав сначала с митинга у испанского посольства. На следующий день митинг на площади Бастилии собрал 200 человек. 26 мая в Лионе было около 500 человек, в Тулузе – 450, в Рэнне – 400, в Нанте – 350, в Байонне – 200, в Бордо – 200, в Марселе около 100. И ещё в 15 городов по Франции, где в сумме вышли на улицу около тысячи человек. В Париже от 800 до 1000 человек. Всё начиналось с собраний по 10 человек в трёх городах. За пять дней количество участников выросло от 30 человек до нескольких тысяч, без помощи профсоюзов и партий.
По всему миру перманентно проходит около 550 собраний. Самое многолюдное в Греции, там собирается до 30 000 человек, несмотря даже на дожди. В Италии движение набирает силу – там в последние дни было от 10 до 15 000 человек. В Дублине собирается по 3500 человек, в Берлине уже несколько дней подряд собирается по тысяче человек.
Этот процесс перекидывается и на другие континенты, в Сантьяго в Чили собирается до тысячи человек, аналогичные процессы идут в Аргентине, Бразилии и даже в США студенты присоединяются к этому движению. Полный охват движения можно посмотреть на соответствующей интерактивной карте мира.
Движение «За реальную демократию» поддерживает сообщество Anonymous, прославившееся своей поддержкой Ассанджа и травлей церкви Саентологии. Оно пообещало делать хакерские атаки, не только для того чтобы снабжать проект нужной информацией, но и для того чтобы сократить возможности правительства. Например, в Тунисе им удалось взломать национальное бюро расследований на два дня, что значительно затруднило работу спецслужб во время тунисской революции.
В число одного из своих главных принципов движение «За реальную демократию» ставит принцип беспартийности. Утверждается, что движение принадлежит всем, профсоюзы и партии не могут прийти со своими флагами, символикой и прочим и заявить свои права на движение.
Задачей этого проекта ставится «переворот политической пирамиды» – чтобы процесс принятия решений шёл снизу вверх, а лучше, чтобы не было ни верха, ни низа. Это противоречивый тезис, что можно использовать как для освобождения общества от всевластья бюрократов, так и для коллективистского тоталитаризма направленного на уравниловку. Сегодня движение, пожалуй, склоняется ко второму варианту, так оно ставит своей задачей полное равенство женщин и мужчин, и это в Западной Европе, где правовое равенство давно достигнуто, а меры «позитивной дискриминации» уже превратили его в односторонние привилегии! Вызывают скепсис и другие безответственные требования, вроде отмены долгов африканских стран перед Европой и США, обнуления всех так называемых «национальных долгов». Это является не иначе как популизмом в мировых масштабах, призванным привлечь к себе поддержку из стран третьего мира.
Наибольшие опасения вызывает риторика об изменениях условий труда. Активист этого движения в Париже Жюльен Люси в частности утверждает – «даже если мы сохраняем «принцип работы» как таковой – хотя это стоит под вопросом – мы отказываемся от прекаритетных условий занятости.
Справка: прекаритет (неустойчивость, нестабильность, случайность) — нерегулярная и нестабильная занятость, основанная на частичном или полном отсутствии социальных гарантий. В системе глобального разделения труда увеличивается мобильность рабочей силы, что легитимирует снижение оплаты труда, провоцирует конкуренцию между работниками. Эти процессы, по мнению левых «интеллектуалов» усиливают власть работодателя: происходит постепенный переход на краткосрочный контракт, легитимирующий право на увольнения без объяснения причин, понижается социальное страхование. Возникают все большее количество новых форм труда: сокращенная, проектная, сезонная, удаленная работа, фриланс.
Жюльен Люси продолжает – «если безработица падает за счёт увеличения количества прекаритетных рабочих, мы против этого. Мы хотим работать, чтобы жить, а не наоборот» – иными словами они хотят меньше трудиться и больше получать, игнорируя азы экономики и законов физики, что вообще характерно для людей левых взглядов.
Впрочем, есть и адекватная часть требований, в частности предлагается изменить глобальную систему посредством уничтожения международных организаций типа большой восьмёрки, большой двадцатки и НАТО (являющихся лишь новым уровнем бюрократии и координирующими органами территориальных аппаратов насилия). В идеале, по мнению Жульена Люси, что надо думать выражает точку зрения авангарда этого движения, предлагается отменить ЕС и границы как таковые. Что легко объяснимо, ведь общий пафос этого процесса в конечном итоге анархический, основная мысль движения, как выразила мысль журналистка, расспрашивавшая французского активиста Ксения Лотус «мысль состоит в том, чтобы организовываться в «коммуны» на уровне городских кварталов: в каждом квартале люди должны сами организовываться и решать свои проблемы как бы «параллельно» с работой государства. В том смысле, что если им что-то нужно, они это делают сами не дожидаясь помощи «свыше».
Жульен Люси подтвердил эту догадку, напомнив что «самоорганизация ведёт к автономности, а автономность – один из способов обойтись без государства».
О том, что это практически из себя представляет работа этого движения во Франции так же рассказывает его активист:
«На первой генеральной ассамблее мы разбились на комиссии. Есть комиссия по работе с прессой, комиссия по акциям – она придумывает какие-то интересные акции, например, одновременно во всех странах мира сделать какую-то акцию. Есть комиссия по международным связям – она как раз координирует действия в разных странах. Есть комиссия по Франции – там люди следят, чтобы все новости о движении были переведены на французский, и пытаются мобилизовать людей по всей Франции. Есть комиссия по логистике – они решают, как организовываться на месте: еда, питьё, плакаты, баннеры, и так далее. Каждая комиссия в ходе своей работы выносит какие-то предложения, которые она может представить на генеральной ассамблее, там за них голосуют или пытаются прийти к консенсусу. Мы работаем день через день: один день – комиссии, другой – генеральная ассамблея».
Таким образом, у движения есть риск скатиться к бюрократизму, в России ситуация противоположна, здесь этот процесс отдаёт привычной для оппозиционной политической жизни страны маргинальностью. Попытки организовать подобные форумы предпринимаются в 10 городах страны, наиболее «передовой» из которых проводиться в Санкт-Петербурге, при этом на лицо угасание этого не успевшего родиться движения, если первый день «Прямого участия» собрал во время своего открытия 80 человек, то на четвёртом дне уже было, лишь около 10 человек. При этом проблематика форума носила чисто левый характер, в частности обсуждалось допустимость практики шоплифтинга (скрытого воровства в супермаркете) и экологические идефикс в виде защиты от вырубки леса в Юнтолово. Не трудно догадаться насколько это всё далеко от народа, что впрочем, не так уж и плохо – степень полевения в России значительно меньше чем в Западной Европе.
Несмотря на весь скепсис, следует признать, что некая потенциально положительное перспектива в мировых масштабах у этого движения есть. Даже если во главе его стоят люди совершенно не понимающие экономики и принципов добровольных рыночных отношений, запретить их они не смогут. Это бы противоречило их анархическому и ненасильственному пафосу. Зато серьёзно подвинуть государственные бюрократии, расширить поле местного самоуправления, при соответствующей политической воле, им уже сейчас в странах Западной Европы под силу. Переход к спонтанному порядку не возможен, минуя стадию полисного общества, когда полномочия и компетенции должны будут максимально близко приблизиться к конкретным людям, что бы они поняли всю бессмысленность их общественного характера. Поэтому, пусть даже неосознанно, движение «За реальную демократию», может проложить дорогу для либертарианской, антидемократической революции в мире. В России, в силу недоразвитости отечественного гражданского общества и первобытного, состояния левого движения, состоящего преимущественно из этатистских сталинистов, у подобного проекта, конечно же, значительно меньше перспектив. Однако и им стоит пожелать удачи и выразить надежду, что сторонники свободы, если не будут инициировать это движение (что бессмысленно, так как саму по себе ценность этих сборищ хиппующих бездельников не представляет), то будут посещать эти мероприятия, именуемые здесь «Форумами Прямого Действия» и продвигать свою, адекватную повестку дня, что бы не позволить этим форумам скатиться сугубо к субкультурным сборищам зелёных и антифашистов.
В потенциальных силах этих форумов стать своеобразной параллельной системой самоуправления на местах, которая бы могла заменить традиционное бюрократическое МСУ и потребовать перемещения новых полномочий от региональных и федеральных центров в пользу муниципалитетов.
Вообще показательно, что мировое, собственно либертарианское движение за снижение налогов и освобождение торговли в виде «движения чаепитий» появилось в капиталистически развитых США, в то время как левое, коллективистское движение за развитие коммун и прямой демократии, появилось в Западной Европе и задыхающихся от социализма и левачества Испании в частности. «Движение чаепитий» и «движение за реальную демократию» – это логические апофеозы правого и левого дискурсов. Остаётся лишь надеяться, что эти движения не пойдут в конфликте друг с другом и объединятся в общий глобальный освободительный тренд, что конечно будет невозможно, без активной роли собственно либертарианцев в этом мировом процессе.
Движение за реальную демократию разрастается по планете
Из Испании началось новое мировое движение, называющее себя «Реальная Демократия», вдохновлённое опытом арабских революций. Основным его требованием соответственно является «Настоящей демократии – здесь и сейчас!»Тысячи людей поселились на центральных площадях десятков разных городов мира.
Всё началось в Мариде около 15 мая, 20-30 человек вышли на площадь Puerta del Sol и устроили там что-то вроде столов с информацией для граждан. Они говорили, что не принадлежат ни к какой партии, потому что не узнают себя в современных политических играх. Они говорили также, что хотят изменить систему и призывали всех присоединиться к ним. Это были ежедневные собрания в форме генеральных ассамблей
- люди обсуждали свои проблемы, предлагали решения. Они приходили в одно и то же время в одно и то же место, и очень быстро об этом месте стало известно в городе. Когда их стало около 4000 человек, полиция разогнала их всех, хотя это были просто мирные собрания.
Тогда, после их разгона, буквально на следующий день по всей стране около 40 000 человек оккупировали центральные площади городов, а через несколько дней их стало 60 000. Они разбивали палаточные лагеря, обсуждали свои проблемы, ели, спали, играли музыку на площадях. Там даже открылись импровизированные детские садики. Одним словом народ публично и массово бездельничал, что вообще могут себе позволить европейцы с высоким уровнем безработицы, огромными пособиями по безработице и низкой занятностью на работе.
Участники движения решили, что выборы не являются демократическим институтом, и их интересуют другие формы участия народа в жизни страны, над созданием которых они и стали думать.
Первым слоганом у испанцев был «мы не товар». Вообще антикапиталистическая направленность этих собраний чётко прослеживается, хотя бы в том, что это движение выступает не только против политиков, но и против банкиров.
Потом испанцы написали обращение к народам всех стран Европы и мира с призывом делать то же самое повсюду, во всех странах мира (собираться и беседовать на площадях).
Этот процесс активно подхватила Французская левая общественность, начав сначала с митинга у испанского посольства. На следующий день митинг на площади Бастилии собрал 200 человек. 26 мая в Лионе было около 500 человек, в Тулузе – 450, в Рэнне – 400, в Нанте – 350, в Байонне – 200, в Бордо – 200, в Марселе около 100. И ещё в 15 городов по Франции, где в сумме вышли на улицу около тысячи человек. В Париже от 800 до 1000 человек. Всё начиналось с собраний по 10 человек в трёх городах. За пять дней количество участников выросло от 30 человек до нескольких тысяч, без помощи профсоюзов и партий.
По всему миру перманентно проходит около 550 собраний. Самое многолюдное в Греции, там собирается до 30 000 человек, несмотря даже на дожди. В Италии движение набирает силу – там в последние дни было от 10 до 15 000 человек. В Дублине собирается по 3500 человек, в Берлине уже несколько дней подряд собирается по тысяче человек.
Этот процесс перекидывается и на другие континенты, в Сантьяго в Чили собирается до тысячи человек, аналогичные процессы идут в Аргентине, Бразилии и даже в США студенты присоединяются к этому движению. Полный охват движения можно посмотреть на соответствующей интерактивной карте мира.
Движение «За реальную демократию» поддерживает сообщество Anonymous, прославившееся своей поддержкой Ассанджа и травлей церкви Саентологии. Оно пообещало делать хакерские атаки, не только для того чтобы снабжать проект нужной информацией, но и для того чтобы сократить возможности правительства. Например, в Тунисе им удалось взломать национальное бюро расследований на два дня, что значительно затруднило работу спецслужб во время тунисской революции.
В число одного из своих главных принципов движение «За реальную демократию» ставит принцип беспартийности. Утверждается, что движение принадлежит всем, профсоюзы и партии не могут прийти со своими флагами, символикой и прочим и заявить свои права на движение.
Задачей этого проекта ставится «переворот политической пирамиды» – чтобы процесс принятия решений шёл снизу вверх, а лучше, чтобы не было ни верха, ни низа. Это противоречивый тезис, что можно использовать как для освобождения общества от всевластья бюрократов, так и для коллективистского тоталитаризма направленного на уравниловку. Сегодня движение, пожалуй, склоняется ко второму варианту, так оно ставит своей задачей полное равенство женщин и мужчин, и это в Западной Европе, где правовое равенство давно достигнуто, а меры «позитивной дискриминации» уже превратили его в односторонние привилегии! Вызывают скепсис и другие безответственные требования, вроде отмены долгов африканских стран перед Европой и США, обнуления всех так называемых «национальных долгов». Это является не иначе как популизмом в мировых масштабах, призванным привлечь к себе поддержку из стран третьего мира.
Наибольшие опасения вызывает риторика об изменениях условий труда. Активист этого движения в Париже Жюльен Люси в частности утверждает – «даже если мы сохраняем «принцип работы» как таковой – хотя это стоит под вопросом – мы отказываемся от прекаритетных условий занятости.
Справка: прекаритет (неустойчивость, нестабильность, случайность) — нерегулярная и нестабильная занятость, основанная на частичном или полном отсутствии социальных гарантий. В системе глобального разделения труда увеличивается мобильность рабочей силы, что легитимирует снижение оплаты труда, провоцирует конкуренцию между работниками. Эти процессы, по мнению левых «интеллектуалов» усиливают власть работодателя: происходит постепенный переход на краткосрочный контракт, легитимирующий право на увольнения без объяснения причин, понижается социальное страхование. Возникают все большее количество новых форм труда: сокращенная, проектная, сезонная, удаленная работа, фриланс.
Жюльен Люси продолжает – «если безработица падает за счёт увеличения количества прекаритетных рабочих, мы против этого. Мы хотим работать, чтобы жить, а не наоборот» – иными словами они хотят меньше трудиться и больше получать, игнорируя азы экономики и законов физики, что вообще характерно для людей левых взглядов.
Впрочем, есть и адекватная часть требований, в частности предлагается изменить глобальную систему посредством уничтожения международных организаций типа большой восьмёрки, большой двадцатки и НАТО (являющихся лишь новым уровнем бюрократии и координирующими органами территориальных аппаратов насилия). В идеале, по мнению Жульена Люси, что надо думать выражает точку зрения авангарда этого движения, предлагается отменить ЕС и границы как таковые. Что легко объяснимо, ведь общий пафос этого процесса в конечном итоге анархический, основная мысль движения, как выразила мысль журналистка, расспрашивавшая французского активиста Ксения Лотус «мысль состоит в том, чтобы организовываться в «коммуны» на уровне городских кварталов: в каждом квартале люди должны сами организовываться и решать свои проблемы как бы «параллельно» с работой государства. В том смысле, что если им что-то нужно, они это делают сами не дожидаясь помощи «свыше».
Жульен Люси подтвердил эту догадку, напомнив что «самоорганизация ведёт к автономности, а автономность – один из способов обойтись без государства».
О том, что это практически из себя представляет работа этого движения во Франции так же рассказывает его активист:
«На первой генеральной ассамблее мы разбились на комиссии. Есть комиссия по работе с прессой, комиссия по акциям – она придумывает какие-то интересные акции, например, одновременно во всех странах мира сделать какую-то акцию. Есть комиссия по международным связям – она как раз координирует действия в разных странах. Есть комиссия по Франции – там люди следят, чтобы все новости о движении были переведены на французский, и пытаются мобилизовать людей по всей Франции. Есть комиссия по логистике – они решают, как организовываться на месте: еда, питьё, плакаты, баннеры, и так далее. Каждая комиссия в ходе своей работы выносит какие-то предложения, которые она может представить на генеральной ассамблее, там за них голосуют или пытаются прийти к консенсусу. Мы работаем день через день: один день – комиссии, другой – генеральная ассамблея».
Таким образом, у движения есть риск скатиться к бюрократизму, в России ситуация противоположна, здесь этот процесс отдаёт привычной для оппозиционной политической жизни страны маргинальностью. Попытки организовать подобные форумы предпринимаются в 10 городах страны, наиболее «передовой» из которых проводиться в Санкт-Петербурге, при этом на лицо угасание этого не успевшего родиться движения, если первый день «Прямого участия» собрал во время своего открытия 80 человек, то на четвёртом дне уже было, лишь около 10 человек. При этом проблематика форума носила чисто левый характер, в частности обсуждалось допустимость практики шоплифтинга (скрытого воровства в супермаркете) и экологические идефикс в виде защиты от вырубки леса в Юнтолово. Не трудно догадаться насколько это всё далеко от народа, что впрочем, не так уж и плохо – степень полевения в России значительно меньше чем в Западной Европе.
Несмотря на весь скепсис, следует признать, что некая потенциально положительное перспектива в мировых масштабах у этого движения есть. Даже если во главе его стоят люди совершенно не понимающие экономики и принципов добровольных рыночных отношений, запретить их они не смогут. Это бы противоречило их анархическому и ненасильственному пафосу. Зато серьёзно подвинуть государственные бюрократии, расширить поле местного самоуправления, при соответствующей политической воле, им уже сейчас в странах Западной Европы под силу. Переход к спонтанному порядку не возможен, минуя стадию полисного общества, когда полномочия и компетенции должны будут максимально близко приблизиться к конкретным людям, что бы они поняли всю бессмысленность их общественного характера. Поэтому, пусть даже неосознанно, движение «За реальную демократию», может проложить дорогу для либертарианской, антидемократической революции в мире. В России, в силу недоразвитости отечественного гражданского общества и первобытного, состояния левого движения, состоящего преимущественно из этатистских сталинистов, у подобного проекта, конечно же, значительно меньше перспектив. Однако и им стоит пожелать удачи и выразить надежду, что сторонники свободы, если не будут инициировать это движение (что бессмысленно, так как саму по себе ценность этих сборищ хиппующих бездельников не представляет), то будут посещать эти мероприятия, именуемые здесь «Форумами Прямого Действия» и продвигать свою, адекватную повестку дня, что бы не позволить этим форумам скатиться сугубо к субкультурным сборищам зелёных и антифашистов.
В потенциальных силах этих форумов стать своеобразной параллельной системой самоуправления на местах, которая бы могла заменить традиционное бюрократическое МСУ и потребовать перемещения новых полномочий от региональных и федеральных центров в пользу муниципалитетов.
Вообще показательно, что мировое, собственно либертарианское движение за снижение налогов и освобождение торговли в виде «движения чаепитий» появилось в капиталистически развитых США, в то время как левое, коллективистское движение за развитие коммун и прямой демократии, появилось в Западной Европе и задыхающихся от социализма и левачества Испании в частности. «Движение чаепитий» и «движение за реальную демократию» – это логические апофеозы правого и левого дискурсов. Остаётся лишь надеяться, что эти движения не пойдут в конфликте друг с другом и объединятся в общий глобальный освободительный тренд, что конечно будет невозможно, без активной роли собственно либертарианцев в этом мировом процессе.
