Исследование окрестностей (а это, все же, Греция!) хорошо совмещать с утренними пробежками. Это лучший способ обрести гармонию и избавиться от негатива, особенно от атмосферы нашего незадачливо выбранного жилья. Но, по-порядку...
Во вторую ночь не орал, не кудахтал, не тарахтел, не гремел, хрюкал, не ронял ложек и вилок, разве только что тот, кто никогда этого не умел. К середине ночи к уличному гаму подключился еще какой-то ритмично бухающий агрегат, не сабвуфер от ночных клубов, это точно. Конец всему поставила мусорка с гремящими баками в 6:15.
"Гнать, держать, смотреть и видеть, дышать, слышать, ненавидеть, и зависеть, и терпеть, и обидеть, и вертеть. И еще стрелять, срелять, если бы представилась такая возможность!" - Таково было охватившее состояние.
Оставалось только одно - нацепить тапки-кроссовки и отправиться топтать асфальт, камни, глину, ну, что там еще…
Магия начиналась сразу же, на другой стороне основной дороги. Через двадцать метров по ушам резко ударила неожиданная тишина, и мы окунулись в остатки тихой и ласковой критской ночи.
Вверху от прибрежного Херсониссоса находятся три деревушки, а точнее населенных пункта: Ано Хирсониссос (т.е. верхний),
Пископьяно и Кутулуфари. Последние две плавно переходят одна в другую.
Это только в начале шестидесятых, когда на Крите начался туристический бум, появился тот Херсониссос, который все прекрасно знают сейчас. Раньше нормальные люди селились выше. Во-первых, это была какая-никакая защита от всякого сброда, пиратов разных и прочих морских любителей поживиться. А во-вторых, почва там была лучше, не такая засоленная, как внизу, и на ней все прекрасно росло.
Селиться внизу, если кому это доводилось по недоразумению судьбы, считалось непрестижным. Ну, разве что, еще рыбаки радовались такому местоположению, чем и составляли свое профессионально исключение. Рыбакам без близости моря никак нельзя. После же шестидесятых "низовики" пошли в гору (в монетарном смысле, а не в географическом) - прибыль стричь с туристов оказалось выгоднее, чем рвать пупы на своем маленьком, но сельском хозяйстве.
Нижний Херсониссос пошел по пути обзаведения мишурным туристическим блеском,
тогда как верхние поселения сохранили свой национальный критский дух.
Вверх следовал 20-минутный подъем в спокойном джоггинговом темпе бега на ненапряжном пульсе. Встречных машин было мало. Где-то продолжали стрекотать цикады. Воздух, хоть и свежий, но был достаточно тепл. На пути еще в сумерках попадалось множество вилл со съемными апартаментами. Дизайн их двориков радовал глаз. И если уж останавливаться в этом регионе, то останавливаться где-то здесь. Брать на весь период прокатную машину, и все проблемы с отдаленностью от "пульса кипящей жизни" будут решены.
Вот и Пископьяно. Узенькие улочки. Живописные таверны в ряд. Музей сельского хозяства, переделанный в 80-х годах из частной оливково-давильной фабрики. Церковь с просторным двориком. Улочки - местами даже не улочки, а лесенки между двумя уровнями закоулочков. Ну чем не маленький Париж?
Без пяти семь из-за мыса начинало восходить солнце.
На все путешествие по всем деревушкам из конца в конец и обратно уходил где-то час, и остаток перед поздним завтраком мы уже добегивали внизу по набережной.
Если идти от нашего отеля к морю и дальше уйти направо, то набережная следовала минут на двадцать спокойной трусцы до скалистого мыса, на котором тоже стояла маленькая церковка с черепичной крышей. На крыше почему-то в ряд были выставлены пустые пивные бутылки. Видимо, не все чуждо Господу.
Если же уйти налево, то следовал "злачный квартал". Вообще, на набережной таверны и бары шли непрерывной чередой. Вечерами зажигались разноцветные огоньки и даже факелы (очевидно там, где по охране труда выставлялось табу на пользование электричеством), на столах теплились романтические свечи, обернутые змеевидными восточными хоботами зазывно покоились кальяны (15 евро за 2 коктеля + SHISA, чтобы уж наверняка забалдеть). В "злачном квартале" предлагался живой стриптиз (и это после стольких-то оголенных дневных поп на пляжах?). Далее следовали какие-то более чудные вывески, типа "коктель + секс на пляже". Не знаю, как там с "сексом на пляже", но в песке было полно разнокалиберных чинариков, обсосанных лимонных корок и коктейльных соломинок. Вообще, по утрам, часов до восьми на этой набережной было полно разного мусора. Народ по ночам отрывался, а дворники по утрам не справлялись. Прямо революционная ситуация, как по Ленину. Святая Пятиница была бы явно не рада.
К концу нашего пребывания мы продлили свой верхний маршрут – по туннелю пересекли пробитый в скалах где-то во начале 2000-х хайвей, и решили посмотреть, а что там дальше.
А дальше был еще более крутой подъем в местный заповедник Кумародасос. Плакат оповещал об уникальной флоре и об ожидающих нас захватывающих видах.
А виды были действительно захватывающие.
За что мы любим Грецию, и в частности Крит? Да, наверное, именно за такие виды и за Море.
В последний день я разведал, сколько будет у наших подоконных бомбил-таксистов добраться до аэропорта. Выяснилось, что меньше сороковника, ну, никак нельзя. Позвонил в HeraklionTaxi – 33 со всем нашим уважением.
Наутро – 6 o’clock sharp! – на мерсе подъехал приятный парнишка, увидел меня, приветливо замахал руками – Сюда, сюда, сэр!
Он был, наверное, единственным, кто из всех встреченных сейчас греков говорил на хорошем английском, хотя и не без своего акцента.
"You’re a good driver, my dear lad. Please, take this from me!" - парень был очень рад скорее уважению, чем перепавшему сверх двух-еврику, и пожелал нам счастливого пути.
Уральские авиалинии сработали тоже без задержки. В полете нас покормили нарезанными вкось треугольными тройными сандвичами (а что еще едят суровые уральские мужики?), и вскоре мы ступили домодедовскую землю, неласково встретившую нас температурой воздуха на 20 градусов меньшей. Но милая Греция оставила в памяти еще один свой незабываемый след.
С уважением, .
