Ответы на вопросы greek.ru

Ответы на вопросы greek.ru


Михаил Леонович, несмотря на свою занятость, выделил время для greek.ru и ответил на наши вопросы.

- Почему Вы выбрали профессию филолога?
- Вероятно, потому, что к другим был приспособлен еще хуже: естественные науки казались мне недостаточно систематичными, а математические - чрезмерно систематическими. А профессию филолога-античника - потому что античность была дальше от современности и меньше подвержена идеологическим перетолкованиям. Я колебался, идти ли мне в историки или в филологи; но решил, что на филологическом факультете я лучше научусь истории, чем на историческом научился бы литературе. Кажется, так и получилось.

- Как появилась книга «Занимательная Греция»?
- Эта книга – отход производства от одной ненаписанной научной работы. Дело было так. У Мопассана есть рассуждения о том, что историю Франции мы помним по изречениям ее королей. Вот Генрих IV сказал: «Хочу, чтобы у каждого крестьянина была курица в супе». И его запомнили, хотя курица у крестьянина и не появилась. Людовик XIV сказал: «Государство – это Я». И его тоже все запомнили. А между ними был Людовик XIII. Он ничего интересного не сказал, поэтому остался бледным пятном, хотя при нем были и кардинал Решелье и три мушкетера. Я был очень рад, прочитав это.
Потому что я тоже запоминал греческую историю главным образом по анекдотам, но думал, что я один с такой примитивно устроенной памятью. Но я филолог, мне было интересно, как такие анекдоты с изречениями построены, почему они так хорошо запоминаются. Я стал их собирать, делать выписки. В греческой истории есть период, в который такие броские эпизоды идут особенно густо. Это греко-персидские войны. Их историю написал Геродот.
Я попробовал написать сокращенный пересказ Геродота для детей. Сейчас он издан отдельной книжечкой в издательстве «Согласие», а тогда с этим сочинением я пошел в «Детиздат». Дело было 30 лет назад. Редактор издательства Галина Александровна Дубровская сказала: «Работа хорошая, но я ее не приму, а напишите-ка лучше вот так пересказ всей греческой истории. Пришлось писать.
Т.о., если кому нравится получившееся произведение, то пусть благодарит Галину Александровну. Моя узкая специальность не Греция, а Рим. Поэтому я себя чувствовал не очень уверенно. Мою рукопись я показывал знакомым специалистам по истории, философии, искусствоведению. Каждый говорил: «По моей части, конечно, оставляет желать лучшего, а все остальное – хорошо». Тогда я успокоился, потому что я и хотел, чтобы с птичьего полета все было хорошо, а из близи как-нибудь обойдется.
Хороших редакторов в советских издательствах не любили, поэтому, когда я принес готовую рукопись, Дубровская там уже не работала. Рукопись приняли, очень хвалили, и лежала она в «Детиздате» 12 или 15 лет – искали художника. Иллюстрации такие, как в нынешнем издании, у меня были подобраны. Мне казалось, что всего-то и забот – перерисовать их в удобном для воспроизведения виде.
Но художникам это было ниже их достоинства, им хотелось самовыражения. Первый художник был важный. О нем мне сказали: «Он нам «Робинзона Крузо» иллюстрировал». Он показал мне иллюстрации к «Робинзону Крузо», и я стал тихо молить Бога, чтобы он от моей книги отказался. Обошлось – отказался. Второй художник был пылкий. Он испепелял меня за то, что в Греции я не был, и знакомые мои не были, и греческих фотографий у меня нет. Он сам раздобывал большие кучи ярких фотографий из греческих путеводителей. А когда я уныло говорил: «Не годится, этот памятник на 500 лет позже», - он негодовал на такое занудное педантство. В конце концов, он тоже отказался. Я забрал рукопись из издательства.
По тем временам это было дело необычное. Смотреть на это сбежались все три этажа «Детиздата». Тут, как раз, кончилась советская власть, развалилось книжное дело, издавать книгу стало рискованно. Рукопись побывала в четырех издательствах, но так и не вышла. И только журнал «Новое литературное обозрение» выпустил книгу в свет. Но вышла она без картинок. И, наконец, в 2002 г. благодаря директору издательства «Фортуна» Л.П. Дорофеевой книга появилась в таком виде. Главным же образом, если книга получилась, то причиной этому сами греки, которые предпочитали запоминать свою историю в виде вот таких выпуклых анекдотов.
Вот, например, один, который не вошел в книгу. Греки любили поговорить о последних новостях и славились этим на все Средиземное море. Когда афиняне потерпели самое страшное свое поражение в Сицилии, весть об этом принес иноземец, не зная, что здесь об этом никто не знает. Он упомянул об этом, бреясь у цирюльника. Цирюльник в ужасе бросил бритву и побежал к правителям. Те сочли приезжего болтуном и провокатором и бросили на пытку к столбу. Тот уже висел в ремнях без сил, как вдруг пришло подтверждение этому известию. Народ забыл о бичуемом и бросился в Народное собрание обсуждать, в чем дело. На пустой площади остался бедный иноземец, привязанный к столбу. Добрая старушка подошла и окатила его холодной водой, чтобы он пришел в себя. Он поднял голову, отряхнулся и слабым голосом спросил: «Какие последние новости?»

- Какие еще Ваши книги, связанные с Грецией, были изданы?
- Никаких. Может быть, пол-книги "Античная литературная басня: Федр и Бабрий", потому что Федр был римлянин, а Бабрий – грек; да еще книжка-пересказ “Рассказы Геродота о греко-персидских войнах”. Но я переводил оды Пиндара, "Поэтику" Аристотеля, историю философа Диогена Лаэртского, басни Эзопа - я думаю, что от этих переводов с комментариями пользы было больше, чем было бы от моих собственных сочинений.

- Кто, по Вашему мнению, самый занимательный грек периода античности и почему?
- Сократ. Почему для всех - об этом написано в разных историях философии; почему для меня - ну, может быть, по складу моего характера.

- Как смотрит современная наука, и Вы лично на вопрос о происхождении минойцев? Приходилось читать, что это греки и не греки, или даже некое племя, близкое к баскам.
- Я ведь филолог, а не археолог; а о минойцах мы знаем не по текстам, а по вещам. Поэтому своего мнения я не имею, а полагаюсь на чужие. Когда я учился, то предпочитали думать, что это доиндоевропейский народ - из тех, что заселяли юг от Кавказа до Испании, а потом были раздавлены нашими предками. Теперь предпочитают думать, что это были уже греки или хотя бы их старшие родственники, - но я к этому еще не привык. "Минойцы" - слово, придуманное учеными, сами греки называли своих предшественников "пеласгами": мне это веселее, слово "пеласг" значит "аист".

- В этом году Вы впервые побывали на земле Эллады. Вы ее знали, так сказать, теоретически. Совпала ли теория с практикой?
- В редакции журнала "Вестник древней истории" на стене висела копия старинной гравюры: панорама широкого вида с афинского акрополя на юг, на море. Я волновался: неужели и вправду из Афин видна среди залива Эгина, а по ту сторону залива - Эпидавр? ведь по карте здесь так далеко! Оказавшись в первый раз на акрополе, я бросился к южному склону: да, Эгина видна, а вот Эпидавр, пожалуй, не виден; впрочем, у меня ведь плохое зрение. Вот такое ощущение пространства - "да, Греция была маленькая, но не такая маленькая, как иногда говорят”, - можно было почувствовать только побывав на месте. Да и то не совсем: все-таки проехать из Афин в Пирей на автобусе или пройти пешком, как ходил Сократ, - вещи разные.

- Изменились ли греки со времен античности?
Лингвисты говорят: за тысячу лет каждый язык перерождается до полной непонятности, это естественный темп исторического развития. Русский народ со времен крещения Руси переродился полностью; а греческий народ со времен Рождества Христова - дважды полностью, это только естественно.

- Что Вам понравилось в современной Греции, а что разочаровало?
- Без ответа. Я ведь ездил не любоваться Грецией, а благодарить Грецию - за то, что она была и есть.

- Какое из высказываний семи мудрецов Вы бы адресовали современным людям?
- Все. Пожалуй, в такой последовательности: "Мера важнее всего", "Ничего сверх меры", "Всему свое время", "Главное в жизни - конец", "Познай же себя", "Ручайся только за себя", "А в многолюдстве нет добра".

- Какие черты, на Ваш взгляд, типичны для греков?
- Но разве можно обрисовать характер народа несколькими чертами? Позволить себе такое суждение – значит, не уважать греков и Грецию. Поэтому лучше скажем: "По мнению греков - вот эти самые черты, названные мудрецами: важнее знание, а не чувство, и мера, а не крайности".

А в заключение хотелось бы привести анекдот о Гаспарове, рассказанный писателем Андреем Битовым на презентации книги «Занимательная Греция»: «Гаспаров стоял и смотрел в сторону Ватикана. И тогда я понял, что этот величайший специалист античности стоит на этой площади первый раз в жизни… Звали его пообедать, звали еще куда-то, а он просто сказал: «Я здесь постою». А через некоторое время заблудившимся туристам рассказывал, как пройти, потому что он это пространство знал наизусть».

Записала Наталья Годунова

Назад в раздел