Замуж за эмигранта? У мамы будет инфаркт!

Замуж за эмигранта? У мамы будет инфаркт!

27.07.2005 21:00

Замуж за эмигранта? У мамы будет инфаркт!

Журнал «Тахидромос»
Статья: София Цилиянни
Репортаж:  Периклис Димитропулос
Перевод: Лулу from Athens специально для GREEK.RU

4 из 5 греков против брака своих родных с иностранцем.
Большинство греков скорее предпочтут дружить с бывшим заключенным, чем с албанцем.
Только 3 из 20 гречанок отдали бы своих дочерей замуж за экономического эмигранта.
(Было опрошено 835 человек в Аттике и Салониках.)


Мы кричим, что мы, греки, - не расисты. Тогда почему исследование «Т» (журнал «Тахидромос») и Каппа Research показывает общество совсем не открытое для иностранцев, особенно для тех, кто приехал в Грецию в поисках лучшей доли. Цифры показывают, что, кроме всего прочего, женщины боятся иностранцев больше, чем мужчины и те, кто голосовал за Неа Димократию – больше, чем те, кто голосовал за другие партии. В цифрах не видно терпимости к иностранцам. Действительность, однако, имеет и другую сторону, которая показывает нам сцены счастливых браков между мужчинами-иностранцами и гречанками и наоборот.

Албанец из соседнего подъезда? Подходящий парень, чтобы подстричь газон, положить плитку или залить бетон. Не  больше. Греческое общество не желает видеть его как потенциального жениха. И очень немногие молодые греки или гречанки, которые обвенчаны с выходцами из Химары (город в Албании), хотят говорить об этом. И даже просто сфотографироваться для журнала.

Элени, фармацевт из северной провинции, замужем за Фламуром. Их связала болезнь его сестры. Он пришел купить лекарства и увидел женщину, на которой захотел жениться. Ходил раз, два, они много разговаривали, нашли общий язык. Спустя восемь лет Элени все еще влюблена в него. У них есть один ребенок, и они ждут второго. Жизнь улыбается им. Однако они боятся говорить об этом вне своего круга...

На самом ли деле они счастливы, если боятся, что соседи узнают об их любви, об их жизни, об их семье? Почему они прячутся? «Я не хочу, чтоб мой сын в школе слышал издевки...»,- говорит Элени. «Дети жестоки». И что же, лучше, чтобы твой сын чувствовал, что должен прятать своего отца от общества? С другой стороны,  ее сердце плачет за ее брак с Фламуром, потому что почти шесть из десяти греков считают отрицательным факт пребывания иностранцев в Греции.

Лина Мармарину работает менеджером в доме мод, а Дарек Рыковски – из маленького польского города – недавно открыл ресторан в центре Афин. Когда они познакомились, семь лет назад, он работал утром на стройке, а вечером барменом. Нет, они не на стройке познакомились. Познакомились за рюмкой в баре. И закончилось это знакомство свадебным танцем в одной из церквушек Пароса. «Дарек – очень сильный. И когда захочет что-то сделать, у него все получается. Он зрелый, и ему можно довериться, положиться на него. Из-за этого я его полюбила». И сама Лина была рядом с ним, чтобы поддерживать его и его уверенность в том, что и поляк имеет право на «греческую мечту». Сейчас они считают, что пришло время подумать о малыше. «Мы хотим иметь троих детей, семья имеет для меня большое значение», - говорит Дарек. «Отсутствие семьи – было то, что связало нас в первые годы наших отношений», - объясняет Лина. «Мои родители умерли, его родители были очень далеко от него. У нас были только мы двое. Дарек для меня – все». Ресторан Дарека называется «Фасоль». Это название напомнило мне сказку про Джека и волшебную фасоль, про мальчика, который посадил фасоль, она росла-росла и выросла до неба, и по ней Джек забрался в замок великана, полный сокровищ. «Какие сокровища хочешь ты найти с помощью своей “Фасоли“?», - спрашиваю я его. Он улыбается и отвечает на хорошем греческом: «Мое сокровище рядом со мной – это моя жена».

А как насчет ксенофобии? «Да, ксенофобия есть. И она оправдана до каких-то пределов», - говорит Дарек. «Столько всего происходит: кражи, нападения... но я не считаю ее такой уж большой. С другой стороны, у греков есть страх того, что поляк или албанец станет предпринимателем, и они будут вынуждены принять их как начальников. Однако греки не думают о том, что в большинстве своем уже работают на иностранных шефов – американцев, французов. Просто нас кто-то считает ниже уровнем. Играет огромную роль то, насколько много путешествуют греки, насколько знают другие страны и народы, потому что тогда они понимают больше. Подумай, на стройке один грек спрашивал меня, а есть ли в Польше солнце! Он не знал ничего, есть в Польше море, леса, культура, ничего!»

Как бы они (Дарек и Лина) себя почувствовали, если бы их дочь захотела бы замуж за негра или китайца? «Я бы не возражал, если бы это был хороший человек», - ответил Дарек. «А если бы он был еще и красивый», - улыбнулась Лина. «Главное, чтоб они не решили пожениться с бухты-барахты, а узнали бы сначала друг друга хорошо», - добавил ее муж.

Недавно они обсуждали возможность переезда в Польшу. Но муж Лины понял, что для нее это очень серьезный шаг, изменить жизнь и страну, и уступил. «Я сделал для Лины столько жертв. Больших и маленьких, ежедневных.  Но она этого достойна. Она красавица, у нее большое сердце, она вся моя жизнь, что еще сказать...». «Тебя не смущает, что у вас нет общего жизненного опыта? Что у него не вызывают никаких эмоций старые греческие песни, ничего ему не напоминают греческие фильмы 60-х годов?», - спрашиваю я Лину, чтобы разрядить обстановку. «Да, правда, он не хочет смотреть старые греческие фильмы, - соглашается Лиина, - ему вообще не нравятся старые фильмы, и греческие и иностранные. Есть, однако, один фильм, который он обожает. Тот, где Хадзихристос играет Зико, доставщика. Может, потому что он ему напоминает его самого, его желание работать, двигаться вперед. Это единственный фильм, который он хочет смотреть постоянно!»


Лулезим Аликай – албанец египетского происхождения и темный цвет кожи много раз, по его словам, спасал его от многочисленных полицейских проверок на улицах. Он приехал в Грецию в 1992 году. Познакомился с Иоанной Каравелаки в 1995 г., и через шесть лет они поженились. «Когда мы познакомились, я не спросила его, откуда он родом, - объясняет Иоанна, - меня это не интересовало. Он мне сам сказал, что он из Египта, и только через два месяца сообщил, что он – албанец. Но удивление было только с его стороны, потому что я спросила  “Ну и что?”. Он подумал, что я ему не поверила, хотел показать мне паспорт. Я ему объяснила, что поверила ему, но это не имеет никакого значения». Выбор Иоанны непросто приняли в ее семье. «Мой отец отказался знакомиться с моим избранником и до сих пор со мной не разговаривает. Моя мать приняла это более мягко. Некоторые друзья советовали мне, когда мы решили пожениться, еще раз подумать. Но меня не волновало их мнение, потому что я привыкла идти своей дорогой. Конечно, поведение отца меня огорчило, но больше всего меня огорчило не то, что он отказывается со мной разговаривать, а то, что он даже не захотел познакомиться с этим человеком. Я уверена, что он изменил бы свое мнение». Иоанна права. Лулезим оказался очень приятным человеком, который сохраняет спокойствие, даже говоря о неприятных событиях, который происходили с ним в Греции. В первые годы его жизни здесь, во время обычной проверки документов в Неа Макри, его задержала полиция. «Меня привели в участок. Там было около 15 полицейских. Они спросили меня, что я делал в Неа Макри. И когда я сказал, что я албанец, они начали меня бить все вместе. Очень сильно меня избили. Говорили, что из-за меня они встали ни свет ни заря. Это был первый раз, когда я почувствовал ненависть. Однако вскоре это чувство прошло, потому что я понял, что должен отличать власть от простых людей. И потом, Грецию я полюбил, еще не приехав сюда. Если в Тиране «в моде» Италия, то на юге, где я вырос, мы все мечтали о Греции. Я вырос в Аргирокастро, слушая по радио Далараса и Гликерию».

«Я бы никогда не вышла замуж за Дино, если б почувствовала враждебность, если б столкнулась хотя бы не надолго с проявлением расизма». История Лили могла бы стать классическим примером современной истории ее родины. Если и есть что-то, что делает ее историю исключительной, так это ее брак с греком, журналистом и сценаристом Дино Кумбати. Мы встретили их на Саламине, где они живут последние 10 лет. «Я родилась и выросла в Тепелени (город в Албании). Работала учительницей математики. В Афины я приехала в 1994 г., нашла работу в одной очень хорошей семье. Они обнимали меня, любили меня. С Дино я познакомилась на крещении одного албанца, он был крестным. Через год мы поженились. Я искала человека, который стал бы мне в первую очередь другом, с которым я могла бы обсуждать все, и я нашла такого человека в лице Дино».

Спрашивается, а не вызывали ли у них напряженные греко-албанские отношения хоть какое-то сомнение. «Люди везде одинаковые. Различия формируют политика и границы. Меня много раз спрашивали, откуда я, и когда я отвечала «я  албанка», мне не верили. Почему? Потому что у вас в мозгах создан определенный тип албанца», - говорит Лили. Не было ни одного случая, когда бы вы обсуждали «национальный вопрос» в среде журналистов и имели бы возражения? «Если ты умеешь вести беседу, ты умешь и слушать. Особенно, когда не очень хорошо знаешь тему. Вот пример. Мы жили в Албании и знаем, как мучилось Косово от политики Милошевича. Конечно, здесь есть другое мнение, и, обсуждая эту больную тему,  много раз приходилось спорить». Лили была крещена в Православной церкви, чтобы выйти замуж, и получила имя Параскеви.  Новое гражданство, однако, как она сама говорит, ей не светит. «Наше законодательство, - дополняет Дино, - буксует во многих вопросах. Мы - единственная страна в мире, где если семья албанцев или каких-то других иностранцев заводит ребенка, он не получает гражданства». «И все-таки, -    добавляет Лина, - все очень быстро получилось у Миреллы Маньяни, Леонида Сампани и Йоргоса Дзелили (известные спортсмены албанского происхождения, легко получившие греческие паспорта за свои заслуги в спорте – прим. перев.)». «Что можно подумать о государстве, которое поддерживает такую философию?», - спрашивает Дино. Только то, что требуется немного чести. Хотя бы и взаймы...

КОЛ-ВО ПОКАЗОВ: 4865

ИСТОЧНИК: http://www.greek.ru