Греческое кино на «Оскаре»: гротеск, лекарство от отчуждения...
28.02.2011 15:39
Греческое кино на «Оскаре»: гротеск, лекарство от отчуждения...
Прошедшей ночью состоялось вручение премий Американской киноакадемии. И хотя «Оскар» – это действительно не очень интересно, но как минимум один сюжет предстоящей церемонии заслуживает внимания: в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке» впервые с 1977 года попала греческая картина – «Клык» (к сожалению, картина не получила премии).Предлагаем Вашему вниманию короткий отрывок из статьи Марии Кувшиновой о новом греческом кино: "От «Клыка» до «Аттенберга»".
«Клык» два года назад победил в каннской программе «Особый взгляд» и превратился в ползучую фестивальную сенсацию. В нем изящно доводится до абсурда идея семьи как основной формирующей среды: трое половозрелых детей живут в замкнутом пространстве загородного дома, никогда не выходят на улицу и узнают о мире со слов родителей – авторитарного отца и матери-коллаборантки. Перед обедом они повторяют свои регулярные мантры: дети смогут водить машину, когда у них выпадет клык; когда клык снова вырастет, они смогут выйти за ворота. Незнакомое, излишнее и опасное трактуется старшими в произвольном ключе («Море? Это вид мебели»). Искажение реальности вызывает у аудитории смех, но утверждение отца «Кошка очень опасное животное» – не большее преувеличение, чем «Дед Мороз принес подарки», «Господь все видит», «Нельзя есть мясо свиньи» или «Неверные должны умереть». Лабораторный проект по созданию цивилизации в пробирке оказывается под угрозой, когда в семью вторгается посторонний – женщина, нанятая для оказания сексуальных услуг сыну; случайно принесенные ею видеокассеты («Рэмбо», «Челюсти») становятся информационной бомбой, взрывающей герметичный мир. И это тоже рабочая модель в миниатюре: закрытая система не справляется с новыми вводными, и мы видим, как в эпоху «Гугла» традиционные автократии смывает информационной волной. В «Клыке» отец находит решение: наемная работница уволена, отныне потребности сына будут удовлетворять его сестры. Закрытость системы достигла предела – дальше (уже не в кадре) инцест, вырождение и коллапс.
«Клык», к изумлению своих создателей попавший в оскаровский шорт-лист, стал первым громким проектом компании Haos Film; следующая работа студии – картина Афины Рейчел Цангари «Аттенберг» – прошлой осенью была показана в венецианском конкурсе.
Цангари изучала литературу в Университете Аристотеля (Салоники), современное искусство в школе Tisch (Нью-Йорк) и кинорежиссуру в Университете Техаса; она впервые появилась в кино в маленькой роли в «Бездельнике» Ричарда Линклейтера, а ее полнометражным дебютом стал фильм с труднопроизносимым названием The Slow Business of Going (2001) – снятый в девяти городах мира роуд-муви, который попал в список лучших картин 2002 года по версии газеты Village Voice. За время учебы и работы в США Цангари также стала основателем фестиваля экспериментального кино Cinematexas, занималась постановкой видеошоу и вернулась в родную Грецию в качестве видеодиректора церемонии открытия летних Олимпийских игр 2004 года. Haos Film, которую они с Лантимосом основали в 2005 году, так же как и шведская студия Atmo, стала удачной попыткой независимых кинематографистов защитить и реализовать свои идеи. Цангари стала продюсером «Клыка» и «Кинетты» (2005), режиссерского дебюта Лантимоса, он спродюсировал «Аттенберг» и сыграл в нем одну из ролей.
Премьера «Аттенберга» в венецианском конкурсе и последующее его путешествие по мировым фестивалям сопровождались невероятным, но несколько оскорбительным для режиссера ажиотажем: публика отчаянно пыталась увидеть второй «Клык». Искали сходство, говорили о «новой греческой волне» – и то и другое Лантимос и Цангари яростно отрицают.
На фото: Афина Рейчел Цангари
КОММЕНТАРИИ
Форум для отзывов 11 не существует.
